Из статьи: Experimentalberichte: Die Mediumschaft des Franek Kluski (Warschau) - Отчет об эксперименте: деятельность медиума Франека Клуского (Варшава), автор: профессор анатомии университета штата Мичиган Ф. В. Павловский (F.W. Pawlowski), Zeitschrift für Parapsychologie

Примерно 30 лет назад, когда я учился еще в университете, мое внимание привлек польский ученый др. Охорович, который в то время привел в Варшаву нового медиума Эусапию Палладино. В течение нескольких месяцев газеты были переполнены описаниями сеансов и ответами различных ученых, принимавших в них участие. С того времени во мне возник интерес к литературе по оккультным наукам, и я хорошо в курсе со всеми великолепными новыми произведениями в этой области, изданными как в Польше, так и в Германии, России, Франции и, прежде всего, в Англии.

Несмотря на опыт, приобретенный мною на сеансах с заинтересованными лицами (постукивание и левитации), моя личная точка зрения была, пожалуй, сомневающейся, мое представление складывалось под влиянием повторяющихся и хорошо доказанных наблюдений об обманах. Но мне не удалось полностью освободиться от чувства, что все-таки какая-то изюминка в этом деле имеется. Я был удивлен, что официальная наука не обращала на эти явления сколько-нибудь внимания, и никакие систематические исследования не проводились. В то время я еще не догадывался о недоверии научных кругов и считал, что один хорошо документированный и удавшийся эксперимент мог бы возместить впечатление от тысячи менее удачных.

Господин Франек Клуский – начитанный и образованный человек. Он происходит из уважаемой и известной семьи, он превосходный поэт и у него отличное положение в одном из банков. Он очень популярен среди своих друзей и знакомых и ценится как приятный собеседник. Хотя его способности медиума, как и способности многих других превосходных медиумов, унаследованы, они все же в своей нынешней мере развились лишь после мировой войны. Для самого Клуского это является загадкой, и он с испугом пытается сделать все, чтобы правильно понять свои способности.

Он экспериментирует, или считает себя обязанным экспериментировать, с некоторыми из своих друзей, но к посторонним лицам, присутствующим при экспериментах, относится все-таки с неприязнью, так как боится, что чрезмерно неуместный или неверный энтузиазм при раскрытии обмана мог бы причинить ему физические увечья. Осудительные обвинения подозрительных исследователей и ученых по адресу медиумов его глубоко оскорбляют, и сделали его недоверчивым. Поэтому он действует под псевдонимом. Благодаря благоприятному стечению обстоятельств моему племяннику, которого я несколько лет не видел, удалось завести дружеские отношения с семьей Клуских. Через это мне выпало неожиданное счастье принять участие в сеансе группы. Господин Клуский часто отвергает предложения довольно крупных денежных сумм, которые гости делают ему за один единственный сеанс. Да будет сказано здесь, что мой племянник – взрослый мужчина, который работает в министерстве иностранных дел на ответственной должности.

Господин Клуский охотно позволяет участвовать в сеансах исследователям и ученым, которые серьезно заинтересованы в этих явлениях, и немедленно соглашается с всевозможными условиями проверки, если убеждается в искреннем отношении упомянутых господ к нему. В интересах исследований он ездил также во Францию и в Италию, а в Варшаве посторонние ученые также получали разрешение присутствовать на его сеансах.

Др. Гюстав Желей представляет в своем произведении ”L’Ectoplasmie et la Clairvoyance” (Эктоплазмия и ясновидение) – опубликованном в 1924 г. издательством Felix Alcan в Париже – наиболее объемистый доклад, который до сих пор был составлен о Клуском, и называет его в нем «королем всех медиумов».

Явления, которые я у Клуского наблюдал, на самом деле являются совершенно необыкновенными и далеко превосходят все то, о чем я до сих пор читал или слышал. Обычная подготовка перед началом сеанса затрагивает помещение эксперимента и тщательный осмотр находящихся в нем предметов, закрывание окон и дверей и их заклеивание полосками восковой бумаги, причем все участники сеанса пишут на этих полосках тайные знаки или ставят свои подписи. По желанию, и если на сеансе не присутствуют женщины, господин Клуский работает совершенно голым.

Сразу, как все участники усядутся за стол и образуют цепочку, господин Клуский почти мгновенно падает в транс, а сверхъестественные явления происходят практически немедленно.

Чтобы образовать цепочку, каждый хватается за мизинец соседа. Таким образом, участники могут свободно двигать другими пальцами, писать, осязать и чувствовать, не прерывая цепочки.

Сеансы происходят либо в полной темноте, либо в помещении, освещенном красной лампочкой. В обоих случаях на столе находятся светящиеся пластинки. Эти светящиеся пластинки имеют размер квадратного фута и изготовлены из легких деревянных пластинок, которые имеют ручку, примерно так же, как ручное зеркало. С одной стороны светящиеся пластинки покрыты сульфатом цинка (смесью фосфора). Перед началом сеанса их освещают светом магнезиевой лампы.

Часто участники даже не должны выключать свет в помещении, так как медиум делает это сам, поскольку едва он начинает падать в транс, сидя на своем стуле (при этом естественно появляется своеобразное икание или поглатывание), и, как только закроются глаза, свет гаснет сам собой и зажигается красный свет. Постоянные участники сеансов говорили, что гашение и зажигание света происходят медленно и постепенно, как будто с помощью сложного реостата. Сам я это не видел.

Особенностью Клуского является создание частичных, но большей частью абсолютно совершенных видений и явлений. При частичном превращении в материю большей частью выступает голова. Эти материализовавшиеся головы появляются почти неожиданно над медиумом или за ним, а еще чаще, за или между участниками сеанса, находящимися далеко от медиума. После нескольких сильных и хорошо слышных ударов о стену или об стол появляются сияющие звезды или искры, которые поднимаются над столом и двигаются в направлении потолка помещения. Помещения в Варшаве, как и во всех европейских городах, довольно высокие, определенно выше, чем 12 футов. Голубоватые искры имеют величину от горошины до ореха, и насчитываются часто дюжинами. Все они одновременно двигаются с довольно большой скоростью (3-4 фута в секунду) над участниками сеанса во всех направлениях и собираются в стаи или пары, а некоторые падают попарно вниз вблизи участников сеанса.

Постукивания или удары очень характерны и совершенно своеобразны. Я часто слышал их и замечал даже тогда, когда никто не обращал на них моего внимания. Я слышал их совершенно ясно, или скорее чувствовал, так как звук исходил не от поверхности стола или от стены, а изнутри, из них самих. Я подчеркиваю это наблюдение, поскольку сам несколько раз пытался имитировать эти постукивания. Но мне никогда не удавалось произвести звука такого же рода, как тот, который я слышал на сеансах у Клуского.

Левитации (полета человека в воздухе) я сам не видел, но слышал, что на сеансах Клуского это бывает часто. Мало того, что стол опрокидывался и поднимался в воздух, но и медиум сам или кто-нибудь из участников или даже несколько из них поднимались с пола в воздух на высоту нескольких футов.

Своеобразными являются на сеансах Клуского частично или, большей частью, совершенно сформировавшиеся изображения или образы. Частично материализовавшиеся образы – это по большей части головы. Эти материализовавшиеся головы появляются почти неожиданно над медиумом или за ним, а еще чаще, за или между участниками сеанса. Обычно вначале слышны сильные удары о стену или об стол, а затем появляются сияющие звезды или искры, которые исходят из стола и поднимаются вверх к потолку. Голубоватые сияющие искры имеют величину от горошины до ореха, и насчитываются часто дюжинами.

Все они двигаются одновременно и с довольно большой скоростью над участниками сеанса, двигаясь из одного места в другое группами или парами. Некоторые из них исчезают, а некоторые опускаются попарно вниз, прямо к участникам сеанса. Когда искры были от меня на расстоянии приблизительно 16 дюймов, я увидел, к своему огромному изумлению, два человеческих глаза, которые смотрели на меня. Эта пара глаз мгновенно превратилась в совершенную голову, которую освещала также материализовавшаяся, излучающая свет рука. Рука поднялась над головой, освещая её со всех сторон, и все присутствующие смогли её разглядеть. В то же время глаза напряженно следили за присутствующими, а на лице было дружественное, улыбающееся выражение. Я видел целое множество таких голов, иногда даже две сразу, и они парили в воздухе как воздушные шары. И когда кто-нибудь говорил: «Ну, приди же ко мне!», то головы двигались издалека самым кратчайшим путем через стол, к зовущему, проходя расстояние со скоростью падающей звезды.

Образы, которых мы не видели, но эхо чьих шагов на полу мы слышали, являлись также, а их живые, мягкие руки и пальцы прикасались к моему лицу, рукам и всему телу. Нет никакого сомнения, что эти руки были живыми и человеческими. Эти невидимые образы по соответствующей просьбе приносят из различных уголков помещения предметы, но, несмотря на темноту, никогда не спотыкаются, не сталкиваются ни с чем и не прикасаются к присутствующим, хотя и передвигают с одного места на другое такие тяжелые предметы, как бронзовая статуя весом 15 килограмм или наполненный парафином котел весом 12 килограмм.

Образы в красном свете. Эти образы обычно брали в руки находящуюся на столе светящуюся пластинку, поворачивали темную сторону к присутствующим и освещали себя, проходя от одного участника к другому, позволяя каждому разглядеть себя вблизи. Свет, исходящий из пластинок, был настолько ярким, что можно было увидеть поры и неровности на лицах и руках образов. На носу одного старого мужчины я отчетливо увидел тонкие дугообразные кровяные сосуды. Также можно было разглядеть переплетения ткани у одежды образов. Я видел эти образы так близко, что слышал их дыхание и чувствовал его на своем лице.

Наиболее впечатляющими и убедительными были глаза и лица образов, их живое выражение. Когда присутствующие задавали им вопросы, то ответ выражался на их лицах, а вокруг рта играла дружественная улыбка.

Из звериных образов наиболее частыми были белки, собаки и кошки. Один раз явился даже лев, а в другой раз – большая птица, орел или сарыч. Первых двух названных я видел сам. Звери вели себя характерно. Белка совершенно естественно прыгала по столу. Собака бегала вокруг стола, виляя хвостом, прыгнула одному из присутствующих на колени и лизнула в лицо. Одним словом – вела себя так же, как любая хорошо воспитанная собака. Лев, как мне говорили, вел себя более угрожающе, бил хвостом по мебели. Испуганные присутствующие не смогли сдержать себя. Они прервали сеанс, разбудив медиума. - Сарыч летал по помещению, касаясь крыльями стен и потолка. Когда он, наконец, опустился на плечо медиума, была сделана моментальная фотография птицы, так как фотоаппарат был установлен перед медиумом.

К вышеупомянутым явлениям относится и один редкостный образ, которого участники сеансов называли питекантропом. Он часто присутствовал на сеансах Клуского. Так как он являлся лишь в кромешной тьме, изучить его поближе было трудно. Внешне он походил на волосатого мужчину или большую обезьяну. Лицо было покрыто волосами, лоб довольно высокий, руки были длинные и сильные, и вел он себя очень невежливо, страшно шумел. Он пытался поглаживать руки или лицо присутствующим, и обычно заканчивал этим сеанс – или должны были это сделать присутствующие – так как больше не могли совладать с собой. Я видел, или вернее чувствовал, его лишь один раз, когда он потерся об меня. Тут же я почувствовал странный запах, которого я в тот момент не смог назвать, но те участники, которые привыкли к этим явлениям, утверждали, что у него запах мокрой собаки. В этот раз он двинулся за моей спиной к одной женщине, которая держала руку медиума. Он разорвал цепочку и прервал сеанс, схватив женщину за руку и потирая её рукой свое лицо. Женщина настолько испугалась, что закричала.

У многих образов руки светятся, точнее – светится внутренняя сторона руки. Этот белый, зеленоватый свет настолько силен, что когда образы поднимают свои руки над лицом или над головой, или двигают руками вдоль тела – то в свете, излучаемом руками, можно рассмотреть все детали так же ясно, как при освещении светящейся пластинкой. Таким способом они освещают себя, а присутствующие могут их разглядеть. Но иногда они освещают руками и присутствующих. В этой ситуации я заметил, что свет не излучался все время равномерно, а колебался с различной интенсивностью, хотя казалось, что рука все время неизменно излучает. Я видел также светящиеся искры и лучи, которые крест-накрест двигались от запястья к кончикам пальцев. В то же время от излучающих рук исходил сильный запах озона.

Редкостным и наиболее высоким из являвшихся образов был образ старого мужчины, у которого был совершенно особенный свет. Этот образ я видел только два раза. Явление это напоминает световой столб. Мне говорили, что этот образ часто являлся на сеансах Клуского. Исходящий из него свет настолько силен, что освещает всех присутствующих, а также все предметы в помещении, где проводится сеанс. Внутренние стороны рук и область сердца излучают сильнее, чем остальные части тела, по крайней мере, это было так, когда я его видел. Образ явился довольно далеко от нас, посередине помещения. Стол, вокруг которого мы сидели, был в углу помещения, и сам медиум сидел в углу. У старого мужчины был высокий своеобразный головной убор, на нем была длинная накидка со складками. Он приблизился к нам, торжественно вышагивая, а его одеяние развевалось при ходьбе.

Он сделал руками движения, напоминающие треугольник. В то же время он говорил глубоким, торжественным голосом. Примерно десять секунд он стоял за моей спиной и непрерывно говорил. После этого он отдалился вглубь помещения и исчез. Вместе с ним в помещение ворвался воздух, повеяло озоном, и это чувствовалось еще долгое время после окончания сеанса. Этот образ был очень старым мужчиной, с седой бородой. Он говорил гортанным голосом, и мы его не понимали, хотя присутствующие могли говорить, по меньшей мере, на 12 языках. Но до сих пор никто не смог определить, на каком языке он говорил, еще меньше ясности в том, кем он был. Участники называют его ассирийским жрецом, судя по его внешности, это определение ему подходит.

Образы изготавливали парафиновые формы. Как только они замечали на столе котел с расплавленным парафином, они охотно приближались к нему и изготавливали, согласно пожеланию, различные сложные формы. Они совали руку в парафин и ставили на стол форму в виде перчатки. Когда рука образа освещена, она плавает в расплавленном парафине как золотая рыбка в аквариуме. Образы довольно небрежно обращались с этими парафиновыми перчатками. Один раз такая пара перчаток упала со стола мне на колени, а оттуда на пол. Я сказал об этом другим присутствующим и попросил их не двигать ногами, чтобы не разрушить формы. Один из присутствующих попросил образ поднять форму, это произошло немедленно. В то же время меня сильно схватили за лодыжку и мою ногу сдвинули, так как под столом, где было 14 ног, было довольно тесно. Для изготовления формы образу потребовалось ½ - 3/4 минуты. Когда я попытался изготовить форму сам, мне потребовалось несколько минут, пока парафин не остыл, а затем было невозможно отодрать руку от перчатки, не разрушив её. Мне не удалось освободить форму ни от единого пальца, который я опустил в парафин до второго сустава.

Когда я расплавлял парафин вокруг гипсового отпечатка, опуская его в горячую воду, я заметил в воде волоски. Это были совершенно обыкновенные волоски, которые растут на тыльной стороне руки и на третьем суставе у пальцев. Так как я знал, что для этого эксперимента использовались совершенно чистая вода и белая фарфоровая чашка, то это происшествие вызвало во мне глубочайшее изумление. Я еще раз проверил формы, которые были изготовлены перед этим, и увидел сквозь тонкий слой парафина некоторые волоски, прилипшие к нему.

Однажды я испытал нечто особенное. У одного из гипсовых отпечатков рука была сжата в кулак, а большой палец был выставлен между сжатыми указательным и средним пальцами. В этот раз образ попросили изготовить что-нибудь сложное и своеобразное, что-нибудь такое, что было бы трудно повторить. Все же мы сказали ему, что он может делать то, что сам пожелает. Казалось, что он на миг задумался, чтобы придумать что-нибудь подходящее. Затем он опустил руку в парафин и сжал пальцы. Прежде, чем наполнить форму гипсом, я увидел внутри перчатки несколько несимметричных деталей из парафина. Они соответствовали углублениям, оставшимся от пальцев.

Я лишь редко наблюдал, как приносили предметы, да и в те разы это были лишь небольшие предметы. Но мне говорили, что в помещение, где проводились сеансы, приносили и тяжелые предметы, причем издалека, из других помещений. Самым чудесным явлением было то, когда Клуский сам исчез из запертого и запечатанного помещения. Изумленные присутствующие нашли его спящим в отдаленной комнате квартиры.

Я заметил, что температура в помещении, где проводился сеанс, заметно понизилась. После того, как сеанс продлился час, полтора, даже два часа, мы ясно почувствовали дрожь от холода. Термометры, находящиеся в помещении, показали, что к концу сеанса температура в помещении упала на 6-8 градусов. Это было совершенно необычайно, так как в закрытом помещении, где в течение длительного времени находятся семь человек, температура должна, казалось бы, обычно подняться, хотя бы потому, что это помещение было среднего размера.

При явлении образов я замечал над головой медиума парящий сияющий дым или туман, как будто там находилось небольшое облако. Оно двигалось в сторону и постепенно преображалось в человеческую голову. Или же двигалось прямо вниз и из него поднималось целое человеческое существо, которое сразу начинало двигаться по помещению.

Самым удивительным и интересным, и самым существенным для меня было то, что эти образы вели себя точно также, как люди. Можно было бы подумать, что они находятся на каком-нибудь приеме. Они двигались вокруг стола и приветствовали знакомых, улыбаясь при этом, но незнакомых рассматривали очень внимательно. Очень трудно описать выражение, отображавшееся в их глазах. Казалось, что они пытаются понять наши взгляды, улыбки, вопросы и ответы, и заверить нас своим поведением, что они – действительные существа, а не плоды фантазии или галлюцинация.

Образы не всегда были в натуральную величину. К концу сеанса, когда медиум начинал уставать, или если он уже до начала сеанса был в немного худшей форме, чем обычно, образы не были в натуральную величину, а наполовину или даже на две трети меньше. Когда я однажды увидел такой образ, я принял его за ребенка, но при ближайшем рассмотрении заключил по его морщинистому лицу, что это старик или старуха, просто поменьше, чем обычно.

Председательствующий сеанса имел обыкновение говорить в таких случаях: «Поможем медиуму». И он начинал отбивать такт, а все присутствующие дышали глубоко и ровно. Воздействие было чудотворным. Маленький образ начинал расти и за несколько секунд вырастал до своей натуральной величины.

На сеансах Клуского образы были разной национальности и говорили обычно на своем родном языке. Несмотря на это, все понимали, что им хотели на другом языке сказать. Казалось, что они способны читать мысли друг друга, потому что не было надобности высказывать просьбу или вопрос. Достаточно было только мысли, и она становилась действительностью. Не надо было ничего другого, чем только пожелать про себя, чтобы образ что-нибудь выполнил, и просьба исполнялась. Некоторые из них все же иногда отказываются выполнять просьбы присутствующих или объясняют, что не могут их выполнить или не могут этого сделать в данный момент, и обещают выполнить просьбу в другой раз или, по крайней мере, попытаться это сделать в другой раз.

Все образы говорить не умеют. Некоторые охотнее отвечают постукиванием, но это очень неприятно и занимает много времени, поскольку постукивание всегда исходит из начала алфавита. Голоса ясные и имеют обыкновенную громкость. Они напоминают громкий шепот.

Когда образы говорят, выражение, которое оживляет их лицо – очень убедительно. Однажды я совершенно ясно увидел напряженное выражение на лице одного образа в виде турка, когда он поклонился мне и сказал: ”Chokyash Lehistan”. Заметив, что я не понял, он повторил эти слова с дружеской улыбкой. Я так и не понял, что он хотел, но поскольку я восхищаюсь его рыцарской доблестью, я ответил: ”Vive la Turquie!” (Да здравствует Турция). Я заметил ясно, как мои слова его обрадовали. Он улыбнулся, его глаза сияли, он сложил руки на груди, поклонился и исчез. Я записал его слова и на следующий день один человек, понимающий турецкий язык, мне их перевел. Тогда я узнал, что они означают: «Да здравствует Польша».

Во время этого исследования профессор Павловский материализовал в виде парафина руки многих духов. В статье имеется множество фотографий о них. Своеобразным является то, что в этих парафиновых формах остались волоски. Профессор Павловский заканчивает свой анализ так: «Никто не способен доказать или опровергнуть эти явления. Их невозможно объяснить просто обманом зрения. Я согласен, что трудно поверить, как за несколько мгновений могут появиться живые существа, чьи кости осязаются сквозь кожу, биение чьих сердец можно услышать и ощутить. Я согласен, что все это выходит за границы нашего разума. Чудеса современной науки испортили нас. Мы можем поверить только в природные явления, которые мы видим во всей их красоте, но мы не можем поверить во всю тайну созданной жизни, в божественную тайну, тщательно скрываемую от нас. Если бы мы признали, что все это возможно на самом деле, то это перевернуло бы все наши представления как о жизни и смерти, так и о философии и науке с ног на голову». И профессор Павловский продолжает: «Наука выразит в будущем свою признательность этому огромному материалу, полученному в результате опытов, который имеется в наличии уже сейчас, и который признает правду, не обращая внимания на тех моралистов, по мнению которых признание существования психических явлений является вредным для морали и религии. Душевная трусость более или менее простительна моралистам, поскольку их ограниченный ход мысли сосредотачивается в основном на бренных и преходящих вопросах».